Давка в Сокольниках из-за жвачки

Давка после хоккейного матча в Сокольниках (Давка из-за жвачки) произошла 10 марта 1975 года во Дворце спорта Сокольники в Москве, после завершения товарищеского матча между юниорской сборной СССР и канадской юниорской командой «Бэрри Кап».

В давке погиб 21 человек, из них 13 жертвам не исполнилось 16 лет, 25 человек получили увечья.

События

В начале 1975 года канадская хоккейная юношеская команда «Бэрри Кап» из провинции Онтарио приехала в Советский Союз для проведения товарищеских матчей с советскими юниорами возрастом около 17 лет. Всего планировалось проведение 5 матчей: по две игры с юношеской сборной СССР, две с московским «Спартаком» и одна с командой «Крылья Советов». Спонсором поездки являлся мировой лидер по производству жевательной резинки «Wrigley». По условиям контракта канадские игроки получили по 15-килограммовой коробке жевательной резинки этой фирмы, которую они обязаны были бесплатно раздавать. Именно эти подарки сыграли роковую роль в развернувшейся трагедии. Были в составе делегации и представители фирмы-спонсора. По многочисленным свидетельствам, канадцы разбрасывали жвачку чуть ли не во время игры, а потом в рекламных целях фотографировали и снимали на кинокамеру, как толпы московских детей, обезумевших от счастья прикосновения к запретному западному продукту, кидались её собирать.

Импортная жвачка была желанным предметом для советских школьников. Дети нередко выпрашивали жевательную резинку у иностранных туристов. Учителя и вожатые боролись со жвачкой, заставляли публично выплёвывать, пугали язвой и гастритом, отчитывали на собраниях и классных часах, вызывали в школу родителей.

Матч 10 марта был третьим в серии, и слухи о добрых канадцах, раздающих вожделенное лакомство, уже облетели московские школы. Именно подростки составляли большую часть зрителей.

«Мне повезло — вместе с двумя одноклассниками мы уселись на первом ярусе в третьем ряду — как раз напротив скамейки канадцев. Всю игру канадцы оборачивались и кидали детям жвачку и наклейки. В зале сидели солдаты и милиция — и они многим не позволяли всё это подбирать. В девятом ряду сидели иностранцы, но и к ним нам не разрешали приближаться.

Матч закончился 3:3, и как раздалась сирена, мы устремились к выходу, чтобы успеть к посадке иностранцев в автобусы — там ещё что-то можно было ухватить. Если б мы знали, что из-за этой жвачки наш друг Вовка погибнет!» — из свидетельских показаний А. Назарова (15 лет)

На матч во дворце спорта собралось 4,5 тысячи зрителей. Зал был заполнен полностью, но тем не менее в вечер матча директор катка «Сокольники» отсутствовал. Его заместитель, посчитав, что матч проходит спокойно, также покинула каток. Из персонала катка остались лишь дежурный администратор, находившийся у служебного входа, и электрик (находившийся в состоянии алкогольного опьянения), который, предположив, что все зрители уже покинули трибуны, преждевременно погасил, перепутав рубильники, всё освещение дворца спорта.

«После матча мы с мужем пошли к выходу. Когда до конца лестницы осталось ступенек 20, я увидела, как какой-то мужчина поднял мальчика и кричал: „Остановитесь!“. Но народ всё равно напирал. Мне удалось пройти мимо упавших. Выйдя на асфальт, я начала искать мужа. Рядом пластами лежали люди, и милиция пыталась хоть кого-то вытащить из завала. Мужа вытащили и стали делать ему искусственное дыхание. Затем я вместе с ним села в автобус и поехала в Остроумовскую больницу, где муж и скончался.» — из свидетельских показаний Л. Биченковой

В 1975 году во дворце спорта «Сокольники» было всего четыре выхода. И один из них, юго-восточный, ближайший к метро, он же ближайший к канадским автобусам, был закрыт. Вспоминает один из работников дворца:

«На трибунах была в основном молодежь. После матча милиция проводила зрителей, сидевших на юго-востоке, к северо-восточному выходу, потому что там ворота якобы были открыты. Как оказалось, второй выход был закрыт, но никто не знал об этом. Народ хлынул туда, где стоял автобус с игроками гостей, их родителями, канадскими болельщиками. По трибунам пронёсся слух, что там раздают жевательную резинку.

Когда люди узнали о раздаче жевательной резинки, они побежали на ту часть балкона. Вроде бы снизу от автобуса жвачку кидали на балкон. Наверное, что-то не долетало и падало на землю. Все решили побежать за ней по лестнице, не зная, что юго-восточный выход закрыт. Там была так называемая накопительная площадка. Очевидно, там всё и началось. Кто-то споткнулся, упал — и… Навалились друг на друга, образовалась куча-мала. Сейчас там полуоткрыто всё, а тогда было более глухо, напоминало бункер.»

Получился настоящий живой пресс. Напиравшие сверху весёлые молодые ребята кричали: «Давай, иди!» Но идти было некуда. Наверху же этого никто не понимал, и люди, бывшие там, большинство из которых было 15-16-летнего возраста, продолжали давить на толпу. А стоявшие у дверей уже не могли разговаривать, так как стали задыхаться.

«Мне было 17 лет, я ходил на занятия в училище. Жил в Сокольниках, на Стромынке. Нас было трое. Я, Анатолий Зудин и Виктор Заика. Играли юниорская сборная СССР и канадская команда „Бэрри Коап“. Народу было немного — точно не полный зал. Наши проигрывали в одну шайбу. По-моему, счет был 2:3. Я подумал: „Ну что сидеть?“ И мы вышли. Закурили. Через пару минут услышали крики со стороны выхода. Вернулись, а решетчатая дверь закрыта на замок. И свет на улице не горит. А ведь горел! Темнота, и у закрытой двери скапливаются люди, с верхней площадки на которых напирает толпа. Кто повесил этот замок? Зачем?! Мы ведь только что вышли!» — вспоминает свидетель Александр Гончаров — «Когда мы вышли с ребятами за три минуты до конца матча, свет на улице горел как ни в чём не бывало. Когда услышали и вернулись, была уже кромешная тьма. При этом в других местах, поодаль, свет был. Я обратил на это внимание и удивился ещё тогда не меньше, чем тому, что закрыли выход. В суматохе, когда вытаскивали людей из завала, я уронил шапку. Поднял с земли и снова надел — и только дома обнаружил, что шапка на мне чужая. Вот как было темно!»

Канадцам разрешили продолжить турне и сыграть оставшиеся два матча — с «Крыльями Советов» (14 марта) и «Спартаком» (16 марта). В советских СМИ о трагедии в Сокольниках не было ни слова. Но на уровне слухов происшествие обсуждалось в столице очень широко.

Итог

Суд приговорил директора дворца спорта Александра Борисова к 3 годам лишения свободы, его заместителя приговорили к условному сроку, начальника 79-го отделения милиции и начальника отдела ППС Сокольнического РУВД — к 3 годам лишения свободы каждого (максимальное на то время наказание по статье 172 УК РСФСР об ответственности за халатное исполнение своих служебных обязанностей), но уже в декабре того же 1975 года все осужденные были амнистированы. А. Борисов получил назначение на должность директора БСА «Лужники».

Был снят с должности заведующий отделом спортсооружений Московского городского спорткомитета Николай Козырин, находившийся в тот день в заграничной командировке в Гамбурге, ФРГ.

После трагедии дворец спорта «Сокольники» закрыли на долгую реконструкцию. Внутри арены были расширены проходы, уменьшен угол наклона лестниц, улучшено освещение на входах. С 4 до 10 увеличено количество лестниц для входа и выхода.

Принимая во внимание приближающуюся Олимпиаду-80, руководство страны приняло решение наладить производство жевательной резинки в СССР. В 1976-77 году вступили в строй линии по выпуску первой советской жвачки в Бийске, Ереване, Ростове-на-Дону, Таллине, а позднее — и в других городах.

В апреле 2013 года на стадионе появилась мемориальная табличка в память о жертвах трагедии.