Ольга Константинова

Актриса и жена актера Сергея Столярова.

Молоденькая актриса Ольга Борисовна Константинова происходила из известной в городе семьи. Ее отец был купцом первой гильдии, ему принадлежал колбасный завод, основанный еще в 1831 году, и магазин. Жили Константиновы в большом доме на Покровке, но с приходом новой власти их, конечно, уплотнили.

После школы Ольга Борисовна Константинова училась в строительном техникуме, работала чертежницей, а потом вдруг решила пойти в актрисы и поступила в студию Завадского.

Девичья фамилия моей прабабушки — Самохина, а Самохины были печниками, обеспечивавшими теплом не только особняки и доходные дома Москвы, но и практически все театры. Они были коротко знакомы со многими людьми искусства и даже имели свою ложу в Большом.

Ко времени знакомства с Ольгой Константиновой Столяров уже получил от театра жилье, расположенное неподалеку от Елоховской церкви. Сюда и привез молодую жену. «Из-за моей учебы откладывалась свадьба. Сережа делал предложения, а я решительно отказывала, — вспоминала Ольга Борисовна Константинова , — мол, я артистка, замуж не хочу выходить. Ссорились мы отчаянно. Свадьбы, конечно, у нас никакой не было. Погрузил муж на саночки всю мою собственность, и мы поехали в его комнату — девять метров, без печки, без особой мебели. К моей маме ездили обедать. До сих пор помню, что у нас было: столик, тахта, книжки, даже шкаф отсутствовал...»

Кстати, когда спустя три года на свет появился Кирилл Столяров, мололдые родители вынуждены были отправить его к Константиновым не только потому, что сами они уже много гастролировали, но и из-за холода. А на Покровке была отличная печь, сложенная Самохиными.

Год 1937-й вообще должен был стать счастливым для семьи Столяровых: рождение сына, триумф «Цирка». Пришла слава, афиши с портретом Столярова висели по всей стране. Увидев их, Сергея Дмитриевича отыскали и затерявшиеся брат Роман и сестра Елизавета (Александр к тому времени умер).

Поиски не представляли труда: знаменитому актеру приносили даже письма, где на конвертах значился адрес «Москва. Кремль. Столярову». 

Но после «Цирка» Александров, до глубины души оскорбленный поведением актера, больше в свои фильмы его не приглашал. Столяров не держал на режиссера личной обиды, но не мог простить ему, обласканному властью, того, что не вступился за Владимира Нильсена. Ведь и тот же «Цирк», и «Веселые ребята», и «Волга-Волга» обязаны по меньшей мере половиной успеха именно ему. Владимир Соломонович был на этих картинах оператором, безусловным сорежиссером, а на «Волге-Волге» — еще и соавтором сценария.

Его арестовали осенью 1937 года, судили по статье «шпионаж», а в январе следующего года просто убили - расстреляли.

Столяов ни минуты не сомневался в его невиновности. Когда слышал шепоток:

— Ты уже знаешь, что Нильсен арестован? Оказался шпионом — кто бы мог подумать? — резко обрывал разговор:

— Я не верю! Это ошибка!

Удивительно, что на него тогда никто не донес.

Демонстративного разрыва отношений между Александровым и Столяровым не было. Встречаясь на съездах, собраниях, они здоровались — но и только. И вдруг в 1957 году Григорий Васильевич звонит Столярову и говорит, что приступает к съемкам фильма «Человек человеку» и что там для его сына Кирилла есть хорошая роль.

Кирилл в ту пору был студентом ВГИКа, но уже успел сняться в трех картинах, в том числе в «Повести о первой любви», где сыграл главного героя. Предложенная Александровым роль ему понравилась, и он, посоветовавшись с отцом, дал согласие сниматься.

И сразу же стал свидетелем забавного представления. Вот как он сам об этом рассказывал: «Приезжаю на съемочную площадку, а мне говорят: «У Григория Васильевича к тебе срочный разговор. Бегом к нему». Подхожу к кабинету, стучу — тишина. Приоткрываю дверь — Александров сидит в кресле, прижав к уху телефонную трубку. Молча улыбается, потом произносит: «Спасибо! Вам тоже всего доброго!» Кладет трубку и — будто только сейчас меня заметил — кивком предлагает сесть.

— Только что говорил с Михайловым... Какой замечательный человек!

Простодушно интересуюсь:

— А кто это?

Григорий Васильевич вскидывает брови:

— Министр культуры! Благодарил за прекрасную работу!»

Завершая рассказ, Крилии спросил отца:

— Зачем Александров меня вызывал? Я так и не понял.

— Старый трюк! Григорий Васильевич часто его исполняет. Но как правило, при нескольких зрителях. А тут ты один удостоился — гордись!

И Сергей Дмитриевич вспомнил такой эпизод. В 1947 году, вскоре после выхода на экраны фильма «Весна», Александров пригласил в гости именитых коллег: Пырьева, Ромма, Герасимова. Только сели за стол, как горничная поднесла хозяину телефонный аппарат на длинном шнуре:

— Григорий Васильевич, это вас.

Александров взял трубку:

— Слушаю!

И тут же, стремительно встав, вытянулся во фрунт:

— Да, товарищ Сталин! Я очень рад, что фильм вам понравился! Спасибо!

Григорий Васильевич не учел двух вещей: что зрителями его спектакля были режиссеры и что сам он явно не обладал актерскими способностями. Поэтому выйдя из кабинета Александрова, гости лишь похихикали над мистификацией. Да уж, любил человек показуху.

Из воспоминаний - Сергея Крилловича Столярова