Инга Арвад

Инга Арвад - датская журналистка и бывшая королева красоты. Юыла одной из любовниц Джона Фитджеральда Кеннеди. Об этом знал Эдгар Гувер и держал этот компромат на Кеннеди долгие годы.

По мнению многих знакомых Джона Кеннеди, с Ингой Арвад он был самим собой. Их чувства вспыхнули между 1941 и 1942 годом, причем были взаимными и могли привести к браку, о котором пара задумывалась.

О ней написана книга Скоттом Фэррисом "Инга", в которой он рассазывает об этой прекрсной женщине. Она родилась в Дании, а потом, уже будучи взрослой переехала в Нью-Йорк, стала гражданкой США, занималась журналистикой – писала для издания the Washington Times-Herald. Ее подозревали в шпионаже в пользу Германии и Гитлера, с которым она также была лично знакома. Фюрер был очарован ею. 

В юности у Джона Кеннеди было несколько более или менее серьезных романтических историй. Инга была одним из очень серезных  

Он познакомился с Ингой в Вашингтоне, в то время журналисткой, сотрудницей газеты «Вашингтон тайме геральд». Познакомила их, по всей вероятности , в 1941 году сестра Джона Кэтлин, также работавшая в этой газете. Инга была,на четыре года старше Джона. Уже имела к этому времени репутацию связанную со своим бурным и весьма противоречивым прошлым. Она была очень красивой датчанкой, которой удалось завоевать даже в юном возрасте первое место на национальном конкурсе красоты, а затем участвовавшей (правда, безуспешно) в аналогичном европейском конкурсе.

Став репортером одной из датских газет, она отправилась в Германию, откуда освещала Олимпийские игры 1936 года и несколько раз брала интервью у Гитлера и других нацистских лидеров. Дело дошло до того, что сам фюрер обратил на нее внимание и пригласил сопровождать его, представив ее как «подлинно нордическую красавицу».

В конце 1930-х годов Инга переехала в США. У нее было до этого два мужа. На момент бурного романа с Джоном Кеннеди, второй ее супруг — археолог по специальности — находился в какой-то экспедиции в Южной Америке. Инга заочно хотела добиться развода с ним.

Инга прекрасно говорила по-английски (несмотря на то что являлась «свежей» американкой), обладала живым умом, отлично владела журналистским ремеслом (чтобы усовершенствовать свое образование, она училась в Школе журналистики Колумбийского университета в Нью-Йорке) и, главное, была просто красавицей, имевшей немалый сексуальный опыт.

Отношения зашли настолько далеко, что молодые люди не только поселились в одной квартире, но стали поговаривать о свадьбе. Инга колебалась — с одной стороны, она испытывала к Джону нежные чувства и даже как-то сказала ему, что хотела бы иметь от него ребенка. С другой стороны, будучи женщиной опытной, она понимала, что ее возлюбленный — человек ветреный и скоро остынет, а прерывать третий брак она никак не желала.

К этому времени Арвад и в Америке стяжала себе реноме талантливого репортера, специализировавшегося в области международных отношений. Накануне Второй мировой войны и в первый ее период, когда США еще сохраняли дипломатические отношения с Германией, она вновь побывала в этой стране и по старой памяти смогла взять интервью у нескольких представителей нацистской верхушки, в том числе и у самого Гитлера, который обычно с зарубежными корреспондентами, тем более с американцами, встречался очень редко.

Поступление Джона на военную службу не прервало его связи с Ингой.

Между тем ФБР начало за ней наблюдение, так как ее подозревали в выполнении германских то ли разведывательных, то ли пропагандистских заданий. Всё началось с того, что репортер газеты «Тайме геральд» обнаружил старое фото, на котором можно было увидеть Ингу, сидевшую рядом с Гитлером во время какого-то состязания Олимпийских игр 1936 года. Сразу же возникли подозрения, и в дело вступила вездесущая контрразведка.

Но наблюдение за И. Арвад иначе, как примитивной глупостью, назвать нельзя, ибо ее журналистские контакты с гитлеровцами были широко известны, Инга их не скрывала и жила совершенно открыто, что очень скоро и было установлено слежкой. Тем не менее наблюдение продолжалось, причем никакого секрета из этого не делалось. По своей просьбе Инга была допрошена сотрудником ФБР, который докладывал: «Мисс Арвад (а не миссис, что, видимо, было механической ошибкой, ибо о том, что она замужем, просто не могли не знать) требует провести расследование, с тем чтобы ей была предоставлена бумага, констатирующая, что она не является шпионкой».

Инга мотивировала свою просьбу намерением повторно выйти замуж за «известного в США» молодого человека и желанием, чтобы ее имя было полностью освобождено от каких бы то ни было подозрений. К ее просьбе письменно присоединился Джон, и таким образом становилось ясным, с кем именно собирается связать свою судьбу Арвад.

ФБР, однако, отказалось удовлетворить это пожелание. В воспаленных мозгах его сотрудников даже возникло подозрение, что во второй половине 1930-х годов Арвад руководила нацистской пропагандой в Дании, хотя она, как показывали многочисленные свидетельства, никогда не разделяла ни нацистских, ни каких-либо других экстремистских взглядов, да и вообще интересовалась политикой лишь в силу своей репортерской профессии.

Дело И. Арвад считалось настолько важным, что директор ФБР Гувер даже доложил о нем президенту Рузвельту, причем доложил так, что Рузвельт распорядился установить за датчанкой, подозреваемой в шпионаже, особое наблюдение.

ФБР легко обнаружило, что при каждом отпуске Джон Кеннеди находил возможность встретиться с Ингой. Когда в январе 1942 года Джона перевели в город Чарлстон (штат Южная Каролина), Инга, в свою очередь, стала его регулярно навещать. Предостережения отца по поводу того, что сын может напрочь испортить себе карьеру «подозрительной связью» (предупредительные офицеры ФБР в январе 1942 года оповестили Кеннеди-старшего, что Арвад «интересует их ведомство с точки зрения внутренней безопасности»), не возымели действия.

В номере отеля, где встречались молодые люди, были установлены подслушивающие устройства. Никаких компрометирующих сведений собрать, разумеется, не удалось. Тайное наблюдение за И. Арвад продолжалось всю войну и было прекращено только в 1945 году в связи с тем, что «никаких подрывных или шпионских действий не было обнаружено».

Позже, когда Джон Кеннеди стал конгрессменом, он пытался заполучить хранимые в архивах ФБР пленки с записями его свиданий с Ингой. Официально это сделать было невозможно. Личные связи не дали результата. Исследователь, занимавшийся этим вопросом, констатировал: «Они висели над общественной карьерой Джека подобно темным облакам». Документация, связанная с наблюдением за Арвад, была рассекречена лишь в 1990-е годы, причем, как и в других рассекреченных документах ФБР, часть текста вымарана и прочитать ее невозможно.

Разумеется, о подозрительной связи офицера военно-морской контрразведки с предполагаемой германской шпионкой было доложено и непосредственному начальству Джона. Получив секретное сообщение, директор разведывательной службы флота вице-адмирал Теодор Вилкинсон был весьма взволнован. Он распорядился «избавиться от Кеннеди как можно быстрее». Избавиться можно было разными способами, но самый простой из них состоял в откомандировании Джона на действительную воинскую службу.

И в самом деле, назначение на Тихоокеанский театр военных действий фактически оборвало казавшуюся страстной любовь. Можно не сомневаться, что отправка на воюющий флот была ускорена связью Кеннеди с «подозрительной» датчанкой. Вскоре после этого Инга возобновила интимные отношения со своим бывшим датским любовником, также, как и она, эмигрировавшим в США.

Во время службы на флоте Кеннеди изредка переписывался с Ингой, но когда он после контузии и признания инвалидом возвратился на родину, встреча с ней оказалась прохладной. Возлюбленные отвыкли друг от друга. Так или иначе, но казавшаяся ранее прочной связь сошла на нет, так и не приведя к браку.

Правда, по возвращении Кеннеди провел с Ингой несколько ночей, но вскоре она вышла замуж за актера Тима Маккоя, который был старше ее на 30 лет. Когда Инга в браке родила ребенка, она не была уверена, что Маккой является его отцом. И совсем не исключала, что зачала его во время одной из последних встреч с Джоном. Через много лет Инга сказала своему сыну Рональду: «Я не уверена, кто был твоим отцом. В самом деле, я не знаю, был это Джек или Тим».

Правда, пользуясь случаем, Инга взяла интервью у Джона, который для нее был героем войны. На главный вопрос, считает ли он себя таковым, ответ был достойным: «Во мне нет совершенно ничего героического. Подлинные герои — не те, кто возвратился, а те, кто остался там. А их много, включая и двоих ребят из экипажа моего катера». Интервью было опубликовано в бостонской газете.

Прекращение отношений с Ингой связано было и с тем, что в 1945 году Джон познакомился с Барбарой Уорд, журналисткой, ставшей затем редактором журнала «Экономист». Установившиеся между ними отношения носили и интимный, и дружеский характер. Барбара была вдумчивым политическим наблюдателем, внимательно выслушивала мнения Джона и откровенно высказывала свое мнение, в свою очередь знакомя возлюбленного не только со своими оценками, но и с мнением коллег и сотрудников по важнейшим международным и внутренним проблемам, как экономическим, так и политическим. Этот роман безусловно способствовал карьерному продвижению Джона.

Однако и эта связь прервалась. 

http://www.e-reading.club/