Падение Берлинской стены и переговоры по воссоединению Германии

В ходе переговоров в Москве о возможности проживания немецкой нации в едином, политически неразделённом государстве после падения Берлинской стены — в контексте переговоров о воссоединении Германии (German reunification).

Ключевые моменты:

9 февраля 1990 года в Москве госсекретарь США Джеймс Бейкер встретился с советским лидером Михаилом Горбачёвым и министром иностранных дел Эдуардом Шеварднадзе.

Бейкер несколько раз использовал фразу «not one inch eastward» (ни на дюйм на восток), утверждая, что юрисдикция НАТО не распространится восточнее территории объединённой Германии, если Германия останется в НАТО.

10 февраля 1990 года канцлер ФРГ Гельмут Коль подтвердил аналогичное обещание Горбачёву.

Ранее, в январе–феврале, министр иностранных дел ФРГ Ганс-Дитрих Геншер высказывал схожую тезу, в том числе в речи в Тутцинге 31 января.

Эти заявления были частью «каскада заверений» (cascade of assurances), которые западные лидеры, включая Буша-старшего, Тэтчер, Миттерана и других, давали Горбачёву, чтобы получить согласие тогда ещё существовавшего Советского Союза на воссоединение Германии в рамках НАТО.

Не известно, была ли такая фундаментальная договорённость зафиксирована в каком-либо официальном дипломатическом межгосударственном документе, запрещающем расширение НАТО на Восток за пределы Германии. Если эти обещания были устными, то они, безусловно, зафиксированы в дипломатических протоколах переговоров (memoranda of conversation), рассекреченных документах и заметках (например, из National Security Archive).

Итоговый договор о воссоединении Германии («Treaty on the Final Settlement with Respect to Germany», сентябрь 1990 года) ограничивал только размещение иностранных войск НАТО на территории бывшей ГДР, но письменно не запрещал расширение НАТО на другие страны Восточной Европы.

Многие источники (включая поздние высказывания Горбачёва) подтверждают, что это осталось только на уровне устных обещаний и записей переговоров, а не в юридически обязывающей форме. Российская сторона в дипломатической риторике часто упоминает это как «нарушение по существу» или игнорирование «духа договорённостей» (violation of the spirit).