Франц Вунш

Аушвиц.

21 марта, офицеру СС Вуншу исполнялось 20 лет. Коллеги по службе в Освенциме подготовили для него особенное поздравление — лирическая песня «Мое сердце тоскует [по твоей любви]», и в Германии в свое время с успехом исполняла любимица Гитлера и женщина-вамп Пола Негри. Вызвать звезду на праздник было невозможно, так что в роли исполнительницы выступила новая заключенная Освенцима Хелена Цитронова. 

Она была одной из немногих узниц, знавших хоть какую-то песню на немецком. Девушке было до тошноты противно развлекать убийц, но сестры по несчастью больно пнули ее в бок — хватит дурить, это шанс выжить. Подчинившись, ладная брюнеточка с ямочками на щеках вышла к имениннику и начала петь, не смея смахнуть горячие слезы со щек.«Пожалуйста, — обратился к ней Вунш до странного мягко, — спой еще». И она спела.

Хелена обращала на себя внимание – яркую девушку с очаровательной улыбкой было жалко отправлять в рабочие бараки, и по прибытии ее определили в «Канаду». В период развала империи многие поляки эмигрировали в Северную Америку и отправляли оттуда родным дорогие подарки – «из Канады», мифически богатой страны. В Освенциме же «Канадой» называлось место, где около 1500 заключенных днем и ночью пересматривали и сортировали пожитки, с которыми поступали новые смертники. Помимо одежды, в этой поклаже были деньги, столовое серебро и драгоценности, поэтому эсэсовцы и дали такое ироничное название особому отсеку Аушвица. Конфискат освобождали от желтых звезд, указаний имен владельцев и прочих персональных отметин, укладывали в ящики и отправляли в Германию – и уже там богатства распределялись между представителями титульной нации.

Обитатели «Канады», преимущественно женщины, находились в привилегированном положении. Параллельно с работой на сортировке конфискованных чемоданов «канадки» прислуживали в быту немецкому командованию, поэтому должны были выглядеть опрятно и привлекательно. Их почти не били, разве что в качестве наказания за сокрытие какой-то вещи из сортировки, сносно кормили и разрешали оставлять длинные волосы.

Хелена попала в «Канаду», но каждый час здесь все равно мог стать последним. На следующий день после дня рождения Франц зашел в барак, где женщины продолжали перетряхивать бесконечные чемоданы и тюки. Среди заключенных он быстро нашел Хелену. «Он бросил мне ту записку. Я сразу же ее уничтожила, но увидела в ней слово “влюбился”. “Я в тебя влюбился”, – вот что было там написано», – спустя много лет призналась Хелена в документальном фильме ВВС «Аушвиц: нацисты и окончательное решение». «Я думала, что лучше умереть, чем вступить в связь с эсэсовцем. Еще очень долго кроме ненависти я к нему ничего не испытывала. Даже смотреть на него не могла», – вспоминала Хелена. Тем временем Франц, игнорируя ее тщательно скрываемую, но все равно ощутимую неприязнь, упорно продолжал за ней ухаживать. Он отправлял ей печенье, защищал от придирок других надсмотрщиков и, что главное, берег от перехода в другой лагерь внутри Аушвица. Он был ее броней от смерти, а она, скорее всего, – его попыткой скрыться от адской реальности.

Любовные отношения арийцу Францу и «жидовке» Хелене приходилось тщательно скрывать, цена провала равнялась жизни. Любовь изменила Вунша – принципиальный евреененавистник, он стал смотреть на своих жертв другими глазами. И однажды помог спасти жизнь сестре Хелены. Это случилось так. В Освенцим прибыл новый вагон с заключенными, в котором оказалась сестра Хелены Розинка вместе со своими детьми. Хелена понимала, что и Розинке, и ее детям – верная дорога в газовую камеру. «Канада» соседствовала с печами – девушки, здесь работающие, каждый день видели все новые и новые партии обреченных и вдыхали удушающий запах горелой плоти. Когда Хелена без всякой надежды на помощь выпалила Францу, что сестра с малышами теперь тоже тут, он побелел и потребовал сообщить ее точное имя. Нельзя было терять ни минуты – он знал, что эти трое уже в списке на уничтожение. Вунш спас сестру буквально в последние минуты перед отправкой в «душ», убедив начальство крематория, что она рабочая из его группы. Но племянников было не спасти. «Детям тут жить нельзя», – коротко сказал он Хелене.

В тот день Хелена посмотрела на него другими глазами – она поняла, что испытывает к нему что-то, кроме ненависти. «То, что он сделал, много значило. Были моменты, когда я забывала, что я еврейка, а он нет, и, честно говоря, в конце я его полюбила. Он не раз рисковал ради меня жизнью», – вспоминала она. Летом 1944 года Вунша поймали на сокрытии какой-то мелочи общей стоимостью 30 рейхсмарок и продержали в одиночной камере 5 недель. По счастливой случайности Хелена сумела продержаться в «Канаде» весь этот месяц с лишним. Быстрые взгляды, оставленные в укромных местах записки, стремительные встречи – в течение трех лет пара умудрялась охранять свои пылкие чувства от глаз посторонних. Но за пределами лагеря у их отношений не было шансов.

В январе 1945 года из-за наступления Красной армии 60 тысяч оставшихся в живых заключенных Освенцима погнали маршем смерти в Водзислав-Сленски для отправки в другие концлагеря. Оградить Хелену от этого испытания Франц уже не мог. Он дал по паре кожаных ботинок своей любимой и ее сестре – в надежде, что прочная обувь хоть как-то поможет пережить поход. Кроме того, Франц сунул Хелене адрес своей мамы в Вене, которая могла их приютить. Девушки выжили в том нечеловеческом испытании, но в Вену не поехали. Вместе они пробрались в Чехословакию. Когда их по пути домой очередной раз прижал к стенке оголодавший по женской любви солдат, Хелена и Розинка показали свои номера на руке – и насильник не стал добавлять горя прошедшим через лагерный ад.

Франц Вунш после войны работал в торговле, Хелена уехала в Израиль. Они встретились только раз – в 1972 году, когда Вунш вместе со своим сослуживцем Отто Графом предстал перед судом по обвинению в массовом истреблении евреев. Свидетели обвинения говорили, что он был дико жесток к заключенным вне зависимости от их пола, убивал членов Зондеркоманды, а также иногда сортировал новоприбывших, решая, кому идти в барак, а кому «в душ». Согласно обвинению он также, как минимум, единожды пускал смертельный Циклон Б в камеры. В его защиту вместе с сестрой выступила Хелена, которая впервые за все это время публично рассказала, как Франц их спас. «Желание изменило мое жестокое поведение. Я влюбился в Хелену Цитронову, и это изменило меня. Я стал другим человеком благодаря ее влиянию», – признался Вунш на скамье подсудимых.

Судья на процессе посчитал, что «доказательств вины более чем достаточно». Однако от наказания двух эсэсовцев освободили – по австрийским законам истек срок давности уголовного преследования военных преступников. Возможно, именно искренние признания возлюбленной не дали обвинителям искать другие способы «закрыть» Франца в тюрьме навсегда или требовать для него казни. Вунша отпустили, но с Хеленой они больше так и не увиделись. А если и встретились в одном из венских кафе, то не рассказывали об этом никому – что-что, а хранить тайны они умели. В 2003 году сохранившая редкую красоту Хелена Цитронова в программе для одного израильского канала признавалась: «Я ни минуты не забыла. Я помню все… Я чуть отличалась от других, и эту историю все знали. На мне было пятно, он был эсэсовцем. Но, по сути, моя жизнь была спасена благодаря ему. Я не выбирала все это, просто так вышло. Эти отношения оказались возможны только в таком месте – на другой планете».

Через два года после этого интервью Хелена умерла, Франц последовал за ней через четыре года. В 2014 году в Британии вышла книга «Шепчущие березы. История любви и отваги в Освенциме »- о чувствах, которые вспыхнули между эсэсовцем и заключенной из« Канады ». Ее автор Пол Ричард Салли утверждал, что мы и события в книге вымышлены. Но нет никаких сомнений, что сюжет этого романа был навеян историей Франца и Хелены, историей их странной любви с привкусом боли, страха и трагедии миллионов.

http://jewish.ru/ru/stories/chronicles/180693/

Красивая сказка, в которой мы видим, что были такие люди, коснулись..... Это скорее всего надо читать как легенду...