Михаил Михайлович

Михаил Михайлович Долгоруков (17 марта 1790—24 апреля 1841) — гвардии поручик, участник русско-шведской войны.

Биография

Родился 17 марта 1790 года. 15 февраля 1808 года определен на службу в милицию. Принимал участие в русско-шведской войне. 3 мая 1809 года переведен в Белозерский пехотный полк, а 3 октября 1810 года в лейб-гренадерский. 11 ноября 1811 года переведен в лейб-гвардейский Литовский полк.

В 1814 году назначен адъютантом при военном министре. 28 января 1816 года произведен в капитаны. 24 января 1817 года уволен со службы. В мае 1831 года был отправлен в ссылку в Вятку. Как сообщали Вятские газеты «по Высочайшему повелению выслан был из Москвы в Вятку отставной гвардии капитан, князь Михаил Михайлович Долгоруков за гнусные и дерзкие поступки».

По сообщению тех же газет Долгоруков был сумасбродом, алкоголиком, человеком несдержанным, но он еще и очень жестоким. За любую провинность он жестоко наказывал свою прислугу. Ехавший вместе с ним из Москвы в Вятку поручик Лавров вспоминал потом что из-за жестокости князя многие его слуги бежали во время пути.

Долгоруков пытался застрелить поручика Лаврова, но последнему удалось отобрать у него оружие. В первый же день ссылки в Вятке Долгоруков жестоко избил женщину и мальчика как сообщали газеты тех лет «до такой степени ожесточился, что избил дворовую свою женщину и окровавил лицо ее до чрезвычайности, а мальчика до того отодрал за ухо, что надорвал оное».

После чего в августе 1831 года по распоряжению Императора вся его прислуга была отослана обратно домой. 28 апреля 1832 года по просьбе губернатора Долгорукова выслали в Пермь.

Скончался Долгоруков 24 апреля 1841 года.

Воспоминания современников

Князь Долгоруков принадлежал к аристократическим повесам в дурном роде, которые уже редко встречаются в наше время. Он делал всякие проказы в Петербурге, проказы в Москве, проказы в Париже. На это тратилась его жизнь. Это был… избалованный, дерзкий, отвратительный забавник, барин и шут вместе. Когда его проделки перешли все границы, ему велели отправиться на житьё в Пермь".

Местное «высшее общество» было обрадовано прибытием из столицы столь важной персоны. Приехал он на двух каретах: в одной сам с собакой Гарди, в другой повар с попугаями. Он устраивал роскошные приёмы, был хлебосолен, хотя порой позволял себе сумасбродные выходки. Появилась у него и премилая любовница из местных барышень. Однако она имела неосторожность из ревности наведать его утром без предупреждения и застала его в постели с горничной.

На гневные упрёки обманутой любовницы он встал, накинул на плечи халат и снял со стены арапник. Поняв его намерения, она бросилась бежать, он — за ней. Сцена завершилась на улице при свидетелях. Нагнав её, он хлестнул несколько раз свою обидчицу и, успокоившись, вернулся домой.

«Подобные милые шутки, — писал Герцен, — навлекли на него гонение пермских друзей, и начальство решилось сорокалетнего шалуна отослать в Верхотурье. Он дал накануне отъезда богатый обед, и чиновники, несмотря на разлад, всё-таки приехали: Долгорукий обещал их накормить каким-то неслыханным пирогом.

Пирог был действительно превосходен и исчезал с невероятной быстротой. Когда остались одни корки, Долгорукий патетически обратился к гостям и сказал:

— Не будет же сказано, что я, расставаясь с вами, что-нибудь пожалел. Я велел вчера убить моего дорогого Гарди для пирога.

Чиновники с ужасом взглянули друг на друга и искали глазами знакомую всем датскую собаку: её не было. Князь догадался и велел слуге принести бренные остатки Гарди, его шкуру; внутренность была в пермских желудках».

После столь отменной шутки Долгорукий весело и торжественно отбыл в Верхотурье, отрядив специальную повозку курятнику. Делая остановки на почтовых станциях, он собирал приходные книги, перепутывал их, подправив даты отъезда и приезда, после чего возвратил, приведя в замешательство всё почтовое ведомство.

Подобные шутейства демонстрируют не столько барские причуды, сколько наглость самодура, уверенного в своей безнаказанности по причине своего привилегированного положения и возможности откупиться от «слуг закона». Причуды такого рода сошли на нет после отмены крепостного права и общей либерализации российского общества. А во времена Фёдора Толстого или упомянутого Долгорукова была возможность проявлять свои дурные наклонности.

На них не оказывало благотворного влияния учение Иисуса Христа. Это лишний раз доказывает важность не формальной принадлежности к той или иной религии, а внутреннего убеждения, веры в высокие идеалы и следование им по мере собственных сил. Даже в том случае, когда самодур проявлял необычайную набожность, она выглядела не столько подлинной верой, сколько суеверием, формальным исполнением обрядов.

Брак

Михаил Михайлович был женат на Со́фье де Рибас (ум. 1827), дочери Осипа Михайловича Дерибаса и Анастаси́и Ива́новне Соколо́вой (1741—1822), внебрачной дочери Ивана Ивановича Бецкого.

Его внучка Екатерина Долгорукова стала морганатической супругой императора Александра II.

Награды

• Орден Святой Анны 4-й ст. (1808)