Ян Калнберзин

Ян Эдуардович Калнберзин (Калнберзиньш) (латыш. Jānis Kalnbērziņš; 5 [17] сентября 1893 года, Катлакалнская волость, Лифляндская губерния, Российская империя — 4 февраля 1986 года, г. Рига, Латвийская ССР, СССР) — советский государственный и партийный деятель, кандидат в члены Президиума ЦК КПСС (1957—61 гг.), первый секретарь ЦК КП Латвии (1940—59 гг.).

Герой Социалистического Труда (1963). Член КПСС с 1917 года.

Биография

Родился в семье рабочего в Катлакалнской волости Лифляндской губернии (нынеЛатвия).

Образование

• 1923—1925 и 1928—1929 — учёба в Коммунистическом университете национальных меньшинств Запада имени Ю. Ю. Мархлевского.
• 1931—1933 — учёба в Институте Красной профессуры.

Деятельность

В 1919 г. участвовал в борьбе за советскую власть в Латвии, после поражения восстания с отрядом ушёл в РСФСР. В составе латышских стрелков участвовал в Гражданской войне.

В 1925—1928 и 1936—1939 гг. — на подпольной работе в Латвии.

В 1939—1940 гг. — в заключении.

В 1940—1959 — 1-й секретарь ЦК КП(б) Латвии. Под его руководством в 1940—1941 гг. по республике прокатилась волна арестов буржуазных элементов, десятки тысяч латышей были депортированы в Сибирь, многие из них погибли. Во время Великой Отечественной войны был членом Военного совета Северо-Западного фронта.

После войны в Латвии проведены крупномасштабные аресты пособников фашизма.

В 1940—1951 гг. — одновременно первый секретарь Рижского горкома КП(б) Латвии.

в 1959—1970 гг. — председатель Президиума Верховного Совета Латвийской ССР и одновременно с 1960 заместитель Председателя Президиума Верховного Совета СССР.

Член РСДРП(б) с 1917 г. Член ЦК КПСС 1952—1971, кандидат с 1941. Кандидат в членыПрезидиума ЦК КПСС 1957—1961.

Депутат Верховного Совета СССР 1—7-го созывов, член Президиума Верховного Совета СССР (1950—1954).

С 1970 года — на пенсии.

Похоронен в Риге.

Семья

Дочь Велта, бывшая жена сатирика Михаила Задорнова.

Михаил Николаевич Задорнов (род. 21 июля 1948, Юрмала, Латвийская ССР) — советский и российский писатель-сатирик, драматург, юморист, комик, один из первых стендап-комиков в России, член Союза писателей России. Автор более десяти книг. Среди них — лирические и сатирические рассказы, юморески, очерки, путевые заметки и пьесы.

Прекрасно владеет латышским языком. Среди друзей Михаила есть некоторые, с которыми он общается исключительно на латышском.

***

Кандидат в члены Президиума ЦК КПСС (29 июня 1957 – 17 октября 1961 года). Член ЦК КПСС в 1952-1971 годах, кандидат в члены ЦК ВКП(б) в 1941-1952 годах. Депутат Верховного Совета СССР 1-го - 7-го созывов (1937-1970).

Награжден 7 орденами Ленина (28.06.1945, 31.05.1946, 20.07.1950, 19.09.1953, 15.02.1958, 16.09.1963, 01.10.1965), орденами Октябрьской Революции (16.09.1968), Отечественной войны 1-й степени (01.02.1945), 2 орденами Трудового Красного Знамени (15.09.1978, 16.09.1983), орденом Дружбы народов (14.09.1973), медалями.

***

Из книги бывшего Председателя КГБ СССР (1961-1967 гг.) В.Е. Семичастного «Беспокойное сердце» (Москва. Вагриус, 2002 г.). В 1959 году В.Е. Семичастный был заведующим Отделом партийных органов ЦК КПСС по союзным республикам.

«Когда я пришел на работу в ЦК, план отдела был уже сверстан. Среди прочих вопросов стояли две проверки – по Латвии и Азербайджану…

В то время ЦК партии Латвии возглавлял Я.Э. Калнберзин. Он с 1957 года имел статус кандидата в члены Президиума ЦК.

Секретарем ЦК по пропаганде был А.Я. Пельше, а вторым секретарем – Н.А. Белуха, бывший ранее первым секретарем горкома комсомола Ленинграда, потом, по-моему, секретарем обкома партии ленинградской области. Но не они «делали там погоду».

На Калнберзина большое влияние оказывали два бойких парня, латыши Круминь, первый секретарь Рижского горкома партии, и Берклов, заместитель председателя Совета Министров Латвии, кстати, бывший первый секретарь ЦК комсомола республики. Оба были прожженными националистами. Они дело закрутили в Латвии так, что «Вечерняя газета» Риги в разделе объявлений, уведомлений и прочего опубликовала сообщение, смысл которого состоял вот в чем: русских больше не будут прописывать в Риге. Сделано это было с ведома Круминя и Берклова.

И эти два деятеля создали в республике, особенно в Риге, резко антирусский настрой: изгоняли всех русских секретарш из приемных, перевели все делопроизводство на латышский язык.

При проверке вскрылись антисоветские настроения и среди других руководящих кадров. Кстати, они же потом, уже при «демократах», при Горбачеве, добились отмены принятых тогда решений как «ошибочных и незаслуженно обвиняющих их в националистических настроениях». Это, дескать, было сделано несправедливо и явилось показателем великодержавного шовинизма. Так вот, я был автором этих очень справедливых решений. И вся их теперешняя политика показывает, что все тогда было сделано правильно.

Выводы и решения комиссия тщательно подготовила, причем там не ставился вопрос об освобождении Калнберзина, потому что это не входило в нашу компетенцию. перед тем как их доложить на Президиуме ЦК, выводы комиссии были обсуждены на Секретариате.

После Секретариата ко мне пришел Калнберзин:

- Владимир Ефимович, скажите Хрущеву, что я не могу быть дальше первым.

- Ну как я скажу? Вы сами зайдите.

- Я? Мне стыдно! Я не пойду. Я не наберусь смелости идти к нему. Представляете, я кандидат в члены Президиума ЦК – и так его подвел!

Конечно, подвел, подумал я. Но что ему мог сказать в утешение? А тот продолжал:

- Христом-богом прошу вас. Никого больше просить не хочу, а вас прошу.

Когда я пришел с Пигалевым докладывать Хрущеву после Секретариата, я ему сказал, что вероятно, Калнберзина придется освобождать, тем более, что тот сам просит об этом.

Хрущев взорвался:

- Как? Ты уже лезешь в Президиум распоряжаться? Да ты знаешь, что это кандидат в члены Президиума?! Ему нужно еще поработать, поправить положение.

- Он сам просится уйти с этого поста. Да мне еще говорит: «Эти два молодых, Берклов и Круминь, и те, кто за ними стоят, меня заклюют. Они набрали такую инерцию, что я уже не удержусь». Он сам просится, Никита Сергеевич.

- Это ты его вынудил, ты!

- Ничего я его не вынуждал.

- А почему он сам не пришел ко мне?

- Он мне сказал, что ему стыдно к вам идти, стыдно, что он вас подвел.

Хрущев немножко остыл – видно, бальзамом ему на душу были эти слова.

- И что ты предлагаешь?

- Давайте сделаем его председателем Президиума Верховного Совета Латвии.

- Подожди, подожди. А может это и хорошо?

- А чего плохого?

- А ты с ним говорил?

- Нет. Как я мог ему что-то предложить без совета с вами? Калнберзин – кандидат в члены Президиума. Как я могу?

- А ты поговори с ним, - уже спокойно сказал Хрущев. – А первым кого?

- Пельше там есть. Арвид Янович – старый коммунист, человек разумный, очень воспитанный, в идеологическом плане выдержанный. По всем этим делам он имеет свое личное мнение, и довольно правильное.

- Я не возражаю. Это, наверное, наиболее удачная кандидатура. А вот с Калнберзиным поговори.

На следующий день Калнберзин подошел ко мне:

- Ну, как Никита Сергеевич отнесся?

- Как? Меня выругал и вас выругал. Вот такое предложение возникло, чтобы вас сделать председателем Президиума Верховного Совета Республики.

Он был потрясен:

- Как? Мне доверяют остаться?!

- Да, это предложение Никиты Сергеевича. Говорит, что «так лучше будет и поможет лицо Президиума ЦК КПСС сохранить».

- Да, пожалуй, это правильно.

- Ну а первым кого вы думаете поставить? У нас-то мнение есть, а вы как думаете?

- Пельше, конечно. Больше никого нет.

- Вот так и я Никите Сергеевичу говорил. Он согласен.

На этом мы и порешили. И уже сильного разгона на Президиуме, как это произошло потом в Азербайджане, не было.

Позднее Берклова мы отправили «на перевоспитание» во Владимирскую область завотделом культуры облисполкома. Круминя тоже отправили куда-то, поручили заниматься кинофикацией.».

(Подготовил Тимур Каримов)