Император Александр II Николаевич

Алекса́ндр II Николаевич — император всероссийский, царь польский и великий князь финляндский (1855—1881) из династии Романовых.

Старший сын сначала великокняжеской, а с 1825 года - императорской четы Николая Павловича и Александры Фёдоровны.

Супруга:

1) Мария Александровна
2) Екатерина Михайловна Долгорукова

Дети:от 1-го брака
сыновья: Николай, Александр III,Владимир, Алексей, Сергей, Павел
дочери: Александра, Мария
от 2-го брака
сыновья: Георгий, Борис
дочери: Ольга, Екатерина

Вошёл в русскую историю как проводник широкомасштабных реформ. Удостоен особого эпитета в русской дореволюционной историографии — Освободитель (в связи с отменой крепостного права по манифесту 19 февраля 1861 года). Погиб в результате террористического акта, организованного партией «Народная воля».

Детство, образование и воспитание

Родился 17 апреля 1818 года в 11 часов утра в Архиерейском доме Чудова монастыря в Кремле, куда вся императорская фамилия прибыла в начале апреля для говенья и встречи Пасхи. Поскольку у старших братьев Николая Павловича сыновей не было, младенец уже тогда воспринимался как потенциальный престолонаследник. По случаю его рождения в Москве был дан салют в 201 пушечный залп.

Шарлотта Ливен 5 мая внесла младенца в собор Чудова монастыря, где московский архиепископ Августин совершил над младенцем таинства крещения и миропомазания, в честь чего Марией Фёдоровной был дан торжественный ужин.

Александр — единственный уроженец Москвы, стоявший во главе России с 1725 года.

Получил домашнее образование под личным надзором своего родителя, который уделял вопросу воспитания наследника особое внимание. Его «наставником» (с обязанностью руководства всем процессом воспитания и образования и поручением составить «план учения») и учителем русского языка был В. А. Жуковский, учителем Закона Божия и Священной истории — просвещённый богослов протоиерей Герасим Павский (до 1835), военным инструктором — капитан К. К. Мердер, а также М. М. Сперанский (законодательство),К. И. Арсеньев (статистика и история), Е. Ф. Канкрин (финансы), Ф. И. Брунов (внешняя политика), академик Э. Д. Коллинз (арифметика), К. Б. Триниус (естественная история).

По многочисленным свидетельствам, в юношеском возрасте был весьма впечатлителен и влюбчив. Так, во время поездки в Лондон 1839 у него возникла мимолётная влюблённость в юную королеву Викторию (впоследствии как монархи они испытывали взаимную неприязнь и вражду).

Начало государственной деятельности

По достижении совершеннолетия 5 мая 1834 (день принесения им присяги) наследник-цесаревич был введён своим отцом в состав основных государственных институтов империи: в 1834 в Сенат, в 1835 введён в состав Святейшего Правительствующего Синода, с 1841 членГосударственного совета, в 1842 — Комитета министров.

В 1837 году Александр совершил большое путешествие по России и посетил 29 губерний Европейской части, Закавказья и Западной Сибири, а в 1838—1839 годах побывал в Европе.

Воинская служба у будущего императора проходила довольно успешно. В 1836 году он уже стал генерал-майором, с 1844 года полный генерал, командовал гвардейской пехотой. С 1849 года Александр — начальник военно-учебных заведений, председатель Секретных комитетов по крестьянскому делу 1846 и 1848 годов. Во времяКрымской войны 1853—1856 годов с объявлением Петербургской губернии на военном положении командовал всеми войсками столицы.

Царствование Александра II

Большой титул: «Божиею поспешествующею милостию, Мы, Александр Вторый, Император и Самодержец Всероссийский, Московский, Киевский, Владимирский, Царь Казанский, Царь Астраханский, Царь Польский, Царь Сибирский, Царь Херсониса Таврического, Государь Псковский и Великий Князь Смоленский, Литовский, Волынский, Подольский и Финляндский, Князь Эстляндский, Лифляндский, Курляндский и Семигальский, Самогитский, Белостокский, Корельский, Тверский, Югорский, Пермский, Вятский, Болгарский и иных; Государь и Великий Князь Новагорода Низовския земли, Черниговский, Рязанский, Полоцкий, Ростовский, Ярославский, Белоозерский, Удорский, Обдорский, Кондийский, Витебский, Мстиславский и всея Северныя страны, Повелитель и Государь Иверския, Карталинския, Грузинския и Кабардинския земли и Армянския области, Черкасских и Горских Князей и иных наследный Государь и Обладатель, Наследник Норвежский, Герцог Шлезвиг-Голштейнский, Стормарнский, Дитмарсенский и Ольденбургский и прочая, и прочая, и прочая.»

Сокращённый титул: «Божиею поспешествующею милостью, Мы, Александр Вторый, Император и Самодержец Всероссийский, Царь Польский, Великий Князь Финляндский и проч., и проч., и проч.»

Начало правления

Вступив на престол в день кончины своего отца 18 февраля 1855 года, Александр II издал манифест, который гласил: «<…> предъ лицемъ невидимо соприсутствующаго НАМЪ Бога, пріемлемъ священный обѣтъ имѣть всегда единою цѣлію благоденствіе Отечества НАШЕГО. Да руководимые, покровительствуемые призвавшимъ НАСЪ къ сему великому служенію Провидѣніемъ, утвердимъ Россію на высшей ступени могущества и славы, да исполняются чрезъ НАСЪ постоянныя желанія и виды Августѣйшихъ НАШИХЪ предшественниковъ ПЕТРА, ЕКАТЕРИНЫ, АЛЕКСАНДРА Благословеннаго и Незабвеннаго НАШЕГО Родителя. <…>"

На подлинном собственною его императорского величества рукою подписано АЛЕКСАНДР

Перед страной стоял ряд сложных внутри- и внешнеполитических вопросов (крестьянский, восточный, польский и другие); финансы были крайне расстроены неудачной Крымской войной, в ходе которой Россия оказалась в полной международной изоляции.

Согласно журналу Государственного совета за 19 февраля 1855 года, в своей первой речи перед членами Совета новый император сказал, в частности: «<…> Мой незабвенный Родитель любил Россию и всю жизнь постоянно думал об одной только её пользе. <…> В постоянных и ежедневных трудах Его со Мною, Он говорил Мне: „хочу взять Себе всё неприятное и всё тяжкое, только бы передать Тебе Россию устроенною, счастливою и спокойною“.

Провидение судило иначе, и покойный Государь, в последние часы своей жизни, сказал мне:

„Сдаю Тебе Мою команду, но, к сожалению, не в таком порядке, как желал, оставляя Тебе много трудов и забот.“»

Первым из важных шагов было заключение Парижского мира в марте 1856 года — на условиях, которые в создавшейся ситуации были не самыми плохими (в Англии были сильны настроения продолжать войну до полного разгрома и расчленения Российской империи).

Весной 1856 года посетил Гельсингфорс (Великое княжество Финляндское), где выступил вуниверситете и сенате, затем Варшаву, где призвал местную знать «оставить мечтания» (фр. pas de rêveries[8]), и Берлин, где имел весьма важную для него встречу с прусскимкоролём Фридрихом Вильгельмом IV (брат его матери), с которым тайно скрепил «двойственный союз», прорвав таким образом внешнеполитическую блокаду России.

В общественно-политической жизни страны наступила «оттепель». По случаю коронации, состоявшейся в Успенском соборе Кремля 26 августа 1856 года (священнодействие возглавлял митрополит Московский Филарет (Дроздов); император восседал на троне царя Ивана III из слоновой кости), Высочайшим манифестом были дарованы льготы и послабления ряду категорий подданных, в частности, декабристам, петрашевцам, участникам польского восстания 1830—1831 годов; приостанавливались на 3 года рекрутские наборы; в 1857 году ликвидировались военные поселения.

Отмена крепостного права (1861)

Первые шаги к отмене крепостного права в России были сделаны императором Александром I в 1803 году изданием Указа о вольных хлебопашцах, в котором прописан юридический статус отпускаемых на волю крестьян.

В прибалтийских (остзейских) губерниях Российской империи (Эстляндия, Курляндия, Лифляндия) крепостное право было отменено ещё в 1816—1819 годах.

Согласно данным историков, специально изучавших этот вопрос, процентное отношение крепостных ко всему взрослому мужскому населению империи достигло своего максимума к концу царствования Петра I (55 %), в течение последующего периода XVIII в. составляло около 50 % и опять выросло к началу XIX в., достигнув 57-58 % в 1811—1817 гг. Впервые существенное сокращение этой пропорции произошло при Николае I, к концу царствования которого она, по разным оценкам, сократилась до 35-45 %. Так, по результатам 10-й ревизии (1857) доля крепостных во всем населении империи упала до 37 %.

Согласно переписи населения 1857—1859 годов, в крепостной зависимости находилось 23,1 миллиона человек (обоих полов) из 62,5 миллионов человек, населявших Российскую империю.

Из 65 губерний и областей, существовавших в Российской империи на 1858 год, в трёх вышеназванных остзейских губерниях, в Земле Черноморского войска, в Приморской области, Семипалатинской области и области Сибирских киргизов, в Дербентской губернии (с Прикаспийским краем) и Эриванской губерниикрепостных не было вовсе; ещё в 4 административных единицах (Архангельской и Шемахинской губерниях, Забайкальской и Якутской областях) крепостных крестьян также не было, за исключением нескольких десятков дворовых людей (слуг).

В оставшихся 52 губерниях и областях доля крепостных в численности населения составляла от 1,17 % (Бессарабская область) до 69,07 % (Смоленская губерния).

В течение царствования Николая I было создано около десятка различных комиссий для решения вопроса об уничтожении крепостного права, но все они оказались безрезультатными ввиду противодействия дворянства. Тем не менее, в течение данного периода произошла существенная трансформация данного института (см. статью Николай I) и резко сократилась численность крепостных, что облегчало задачу окончательной ликвидации крепостного права.

К 1850-м гг. сложилась ситуация, когда она могла произойти и без согласия помещиков. Как указывал историк В. О. Ключевский, к 1850 году более 2/3 дворянских имений и 2/3 крепостных душ были заложены в обеспечение взятых у государства ссуд. Поэтому освобождение крестьян могло произойти и без единого государственного акта. Для этого государству достаточно было ввести процедуру принудительного выкупа заложенных имений — с уплатой помещикам лишь небольшой разницы между стоимостью имения и накопленной недоимкой по просроченной ссуде. В результате такого выкупа большинство имений перешло бы к государству, а крепостные крестьяне автоматически перешли бы в разряд государственных (то есть фактически свободных) крестьян. Планы такого рода, в частности, вынашивал П. Д. Киселев, отвечавший за управление государственным имуществом в правительстве Николая I.

Однако эти планы вызывали сильное недовольство дворянства. (Как писал о Киселеве барон М. А. Корф, «известные его замыслы об эмансипации крепостных людей давно уже навлекли на него ненависть помещичьего класса») Кроме того, в 1850-е годы усилились восстания крестьян. Поэтому новое правительство, сформированное Александром II, решило ускорить решение крестьянского вопроса. Как сказал сам царь 30 марта 1856 г. перед представителями московского дворянства, «Слухи носятся, что я хочу дать свободу крестьянам; это несправедливо,— и Вы можете сказать это всем направо и налево; но чувство, враждебное между крестьянами и их помещиками, к несчастью, существует, и от этого было уже несколько случаев неповиновения помещикам. Я убежден, что рано или поздно мы должны к этому прийти. Я думаю, что и Вы одного мнения со мной; следовательно, гораздо лучше, чтобы это произошло свыше, нежели снизу».

Как указывают историки, в отличие от комиссий Николая I, где преобладали нейтральные лица или специалисты по аграрному вопросу (в том числе Киселев, Бибиков и др.), теперь подготовка крестьянского вопроса была поручена крупным помещикам-крепостникам (включая вновь назначенных министров Панина и Муравьева, сменивших Киселева и Бибикова, и председателя Секретного комитета по помещичьим крестьянам А. Ф. Орлова), что во многом предопределило результаты аграрной реформы. Вместе с тем, историк Л. Г. Захарова указывает, что среди них были и представители «либеральной бюрократии» (Н. А. Милютин), руководствовавшиеся нравственной идеей ликвидации крепостного права.

Программа правительства была изложена в рескрипте императора Александра II 20 ноября (2 декабря) 1857 виленскому генерал-губернатору В. И. Назимову. Она предусматривала: уничтожение личной зависимости крестьян при сохранении всей земли в собственности помещиков; предоставление крестьянам определённого количества земли, за которую они обязаны будут платить оброк или отбывать барщину, и со временем — права выкупа крестьянских усадеб (жилой дом и хозяйственные постройки). В 1858 для подготовки крестьянских реформ были образованы губернские комитеты, внутри которых началась борьба за меры и формы уступок между либеральными и реакционными помещиками.

Боязнь всероссийского крестьянского бунта заставила правительство пойти на изменение правительственной программы крестьянской реформы, проекты которой неоднократно менялись в связи с подъёмом или спадом крестьянского движения, а также под влиянием и с участием ряда общественных деятелей (например, А. М. Унковского).

В декабре 1858 года была принята новая программа крестьянской реформы: предоставление крестьянам возможности выкупа земельного надела и создание органов крестьянского общественного управления. Для рассмотрения проектов губернских комитетов и разработки крестьянской реформы были созданы в марте 1859 Редакционные комиссии. Проект, составленный Редакционными комиссиями в конце 1859, отличался от предложенного губернскими комитетами увеличением земельных наделов и уменьшением повинностей. Это вызвало недовольство поместного дворянства, и в 1860 в проекте были несколько уменьшены наделы и увеличены повинности. Это направление в изменении проекта сохранилось и при рассмотрении его в Главном комитете по крестьянскому делу в конце 1860, и при его обсуждении в Государственном совете в начале 1861.

19 февраля (3 марта) 1861 в Петербурге Александр II подписал Манифест об отмене крепостного права и Положение о крестьянах, выходящих из крепостной зависимости, состоявшие из 17 законодательных актов.

Основной акт — «Общее положение о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости» — содержал главные условия крестьянской реформы:

• Крестьяне перестали считаться крепостными и стали считаться «временнообязанными».
• Помещики сохраняли собственность на все принадлежавшие им земли, однако обязаны были предоставить в пользование крестьянам «усадеб оседлость» и полевой надел.
• За пользование надельной землёй крестьяне должны были отбывать барщину или платить оброк и не имели права отказа от неё в течение 9 лет.
• Размеры полевого надела и повинностей должны были фиксироваться в уставных грамотах 1861, которые составлялись помещиками на каждое имение и проверялись мировыми посредниками.
• Крестьянам предоставлялось право выкупа усадьбы и по соглашению с помещиком — полевого надела, до осуществления этого они именовались временнообязанными крестьянами, те кто воспользовался этим правом, после осуществления полного выкупа назывались «выкупными» крестьянами. До конца царствования Александра II в эту категорию попали 85 % бывших крепостных.
• Также определялась структура, права и обязанности органов крестьянского общественного управления (сельского и волостного) суда.

Судебная реформа

Судебный устав 1864 года — Устав вводил единую систему судебных учреждений, исходя из формального равенства всех социальных групп перед законом. Судебные заседания проводились с участием заинтересованных сторон, были публичными, и отчёты о них публиковались в печати. Тяжущиеся стороны могли нанимать для защиты адвокатов, имевших юридическое образование и не состоявших на государственной службе. Новое судоустройство отвечало потребностям капиталистического развития, но на нём всё ещё сохранялись отпечатки крепостничества — для крестьян создавались особые волостные суды, в которых сохранялись телесные наказания. По политическим процессам, даже при оправдательных судебных приговорах, применяли административные репрессии. Политические дела рассматривались без участия присяжных заседателей и т. д. В то время как должностные преступления чиновников оставались неподсудными общим судебным инстанциям.

Вместе с тем, осуществить судебную реформу удалось далеко не на всей территории Российской империи. В труде М. М. Ковалевского указывалось, что во многих губерниях судебная реформа проводилась со значительными отклонениями от Судебного устава 1864 г. Это касалось и судов присяжных, которые во многих губерниях так и не были введены. В частности, суды присяжных не избирались в губерниях, городах и районах, где не было введено местное самоуправление; на национальных окраинах, где население плохо говорило по-русски; а также в Сибири и на Кавказе, ввиду их большой удаленности от столицы.

Если в отношении обычного гражданского и уголовного судопроизводства судебная реформа привела к положительным результатам, включая большую открытость и демократичность судебных процедур, то того же нельзя сказать о судопроизводстве в отношении «политических дел». В этой сфере в эпоху Александра II фактически происходил рост полицейского и судебного произвола. Например, следствие по делу 193 народников (процесс 193-х по делу хождения в народ) тянулось почти 5 лет (с 1873 по 1878), и в течение следствия они подвергались избиениям (чего, например, при Николае I не было ни по делу декабристов, ни по делу петрашевцев). Как указывали историки, власти держали арестованных годами в тюрьме без суда и следствия и подвергали их издевательствам перед создаваемыми огромными судебными процессами (за процессом 193-х народников последовал процесс 50-ти рабочих). А после процесса 193-х, не удовлетворившись вынесенным по суду приговором, Александр II в административном порядке ужесточил судебный приговор — вопреки всем ранее провозглашенным принципам судебной реформы.

Ещё одним примером роста судебного произвола в политической области является казнь четверых офицеров — Иваницкого, Мрочека, Станевича и Кеневича — которые в 1863—1865 гг. вели агитацию в целях подготовки крестьянского восстания. В отличие, например, от декабристов, которые организовали два восстания (в Петербурге и на юге страны) с целью свержения царя, убили нескольких офицеров, генерал-губернатора Милорадовича и едва не убили брата царя, четверо офицеров при Александре II понесли такое же наказание (казнь), как и 5 лидеров декабристов при Николае I, всего лишь за агитацию среди крестьян.

Организационные реформы

Доклад Военного министерства 15.01.1862 года:

• Превратить резервные войска в боевой резерв, обеспечить пополнение ими состава действующих войск и освободив их от обязанности обучать в военное время рекрутов.
• Подготовку рекрутов возложить на запасные войска, обеспечив их достаточными кадрами.
• Всех заштатных «нижних чинов» резервных и запасных войск, в мирное время считать в отпуску и призывать только в военное время. Рекрутами пополнять убыль в действующих войсках, а не формировать из них новые части.
• Сформировать для мирного времени кадры запасных войск, возложив на них гарнизонную службу, расформировать батальоны внутренней службы.

Быстро внедрить эту организацию не удалось, и лишь с 1864 года была начата планомерная реорганизация армии и сокращение численного состава войск.

К 1869 году было завершено приведение войск на новые штаты. При этом общее количество войск в мирное время по сравнению с 1860 годом сократилось с 899 тыс. чел. до 726 тыс. чел. (в основном за счёт сокращения «не боевого» элемента). А количество резервистов в запасе увеличилось с 242 до 553 тыс. чел. При этом с переходом на штаты военного времени новых частей и соединений теперь не формировалось, а части разворачивались за счёт резервистов. Все войска могли теперь быть доукомплектованы до штатов военного времени за 30—40 дней, в то время как в 1859 году на это требовалось 6 месяцев.

Новая система организации войск содержала и ряд недостатков:

• Организация пехоты сохранила деление на линейные и стрелковые роты (при одинаковом вооружении смысла в этом не было).
• Артиллерийские бригады не были включены в состав пехотных дивизий, что отрицательно влияло на их взаимодействия.
• Из 3-х бригад кавалерийских дивизий (гусарской, уланской и драгунской), только драгунские были вооружены карабинами, а остальные не имели огнестрельного вооружения, в то время, как вся кавалерия европейских государств была вооружена пистолетами.

В мае 1862 года Милютин представил Александру II предложения под заглавием «Главные основания предполагаемого устройства военного управления по округам». В основе этого документа лежали следующие положения:

• Уничтожить деление в мирное время на армии и корпуса, высшей тактической единицей считать дивизию.
• Разделить территорию всего государства на несколько военных округов.
• Во главе округа поставить начальника, на которого возложить надзор за действующими войсками и командование местными войсками, а также поручить ему заведование всеми местными военными учреждениями.

Уже летом 1862 года вместо Первой армии были учреждены Варшавский, Киевский и Виленский военные округа, а в конце 1862 года — Одесский.

В августе 1864 года было утверждено «Положение о военных округах», на основании которого Командующему войсками округа подчинялись все расположенные в округе воинские части и военные учреждения, таким образом он становился единоличным начальником, а не инспектором, как это планировалось раньше (при этом все артиллерийские части в округе подчинялись непосредственно начальнику артиллерии округа). В пограничных округах на Командующего возлагались обязанности генерал-губернатора и в его лице сосредотачивалась вся военная и гражданская власть. Структура окружного управления осталась без изменений.

В 1864 году было создано ещё 6 военных округов: Петербургский, Московский, Финляндский, Рижский, Харьковский и Казанский. В последующие годы были образованы: Кавказский, Туркестанский, Оренбургский, Западно-Сибирский и Восточно-Сибирский военные округа.

В результате организации военных округов создалась относительно стройная система местного военного управления, устранила крайнюю централизацию Военного министерства, функции которого теперь в осуществлении общего руководства и наблюдения. Военные округа обеспечивали быстрое развёртывание армии в случае войны, при их наличии стало возможно приступить к составлению мобилизационного расписания.

Параллельно шла реформа самого военного министерства. По новому штату состав Военного министерства был уменьшен на 327 офицеров и 607 солдат. Значительно сократился и объём переписки. Как положительное можно отметить и тот факт, что военный министр сосредоточил в своих руках все нити военного управления, однако войска не находились в полном его подчинении, так как начальники военных округов зависели непосредственно от царя, который и возглавлял верховное командование вооружёнными силами.

Вместе с этим организация центрального военного управления содержала в себе и ряд других слабых сторон:

• Структура Главного штаба была построена таким образом, что функциям собственно генерального штаба отводилось немного места.
• Подчинение главного военного суда и прокурора военному министру означало подчинение судебных органов представителю исполнительной власти.
• Подчинение лечебных заведений не главному военно-медицинскому управлению, а начальникам местных войск, отрицательно влияло на постановку лечебного дела в армии.

Выводы организационных реформ вооружённых сил, проведённых в 60—70-х годах XIX века:

• На протяжении первых 8 лет Военному министерству удалось осуществить значительную часть намеченных реформ в области организации армии и управления войсками.
• В области организации армии была создана система, способная в случае войны увеличить численность войск, не прибегая к новым формированиям.
• Уничтожение армейских корпусов и сохранённое деление пехотных батальонов на стрелковые и линейные роты имело отрицательное значение в смысле боевой подготовки войск.
• Реорганизация Военного министерства обеспечила относительное единство военного управления.
• В результате проведения военно-окружной реформы были созданы местные органы управления, устранена излишняя централизация управления, обеспечивалось оперативное управление войсками и их мобилизация.

Реформа образования

В ходе реформ 1860-х годов была расширена сеть народных училищ. Наряду с классическими гимназиями были созданы реальные гимназии (училища) в которых основной упор делался на преподавание математики и естественных наук.Университетский устав 1863 года для высших учебных заведений вводил частичную автономию университетов — выборность ректоров и деканов и расширение прав профессорской корпорации. В 1869 году в Москве были открыты первые в России высшие женские курсы с общеобразовательной программой. В 1864 был утверждён новый Школьный устав, по которому в стране вводились гимназии и реальные училища.

Некоторые элементы реформы образования современники рассматривали как дискриминацию низших сословий. Как указывал историк Н. А. Рожков, в реальных гимназиях, введенных для выходцев из низших и средних слоев общества, не обучали древним языкам (латинскому и греческому), в отличие от обычных гимназий, существовавших только для высших классов; но знание древних языков сделали обязательным при поступлении в вузы. Так, по мнению историка, для широкой массы населения был фактически закрыт доступ в вузы[68]. Аналогично П. А. Зайончковский называл гимназический устав 1872 года «реакционным законом в области просвещения».

В последние годы царствования Александра II были приняты решения (о введении полицейского контроля в вузах, о предоставлении духовенству преобладающего участия в заведовании народными школами, об ограничении принятия в вузы «лиц, материально не обеспеченных» и др.), которые, по словам П. А. Зайончковского, «перечеркивали буквально все, что было осуществлено в области народного просвещения с момента отмены крепостного права».

Прочие реформы

При Александре II произошли существенные изменения в отношении черты оседлости евреев. Рядом указов, выпущенных в период с 1859 по 1880 год, значительная часть евреев получила право беспрепятственно расселяться по территории России. Как пишет А. И. Солженицын, право свободного расселения получили купцы, ремесленники, врачи, юристы, выпускники университетов, их семьи и обслуживающий персонал, а также, например, «лица свободных профессий». А в 1880 году указом министра внутренних дел было разрешено оставить на жительство вне черты оседлости тех евреев, кто поселился незаконно.

«Высочайше одобренное» издание тайного Валуевского циркуляра в разгар польского восстания 1863—1864 годов о приостановлении печатания на украинском языке (малороссийском языке) литературы религиозной, учебной и предназначенной для начального чтения. К пропуску цензурой разрешались «только такие произведения на этом языке, которые принадлежат к области изящной литературы».

Издание Эмского указа, направленнoгo на ограничение использования и преподавания украинского языка в Российской империи. Это традиционное наименование выводов Особого Совещания, подписанных императором Александром II, 18 (30) мая 1876 года в г. Бад-Эмс (Bad Ems, Германия).

Внешняя политика

В царствование Александра II Россия вернулась к политике всемерного расширения Российской империи, ранее характерной для царствования Екатерины II. За этот период к России были присоединены Средняя Азия, Северный Кавказ, Дальний Восток, Бессарабия,Батуми. Победы в Кавказской войне были одержаны в первые годы его царствования. Удачно закончилось продвижение в Среднюю Азию (в 1865—1881 годах в состав России вошла большая часть Туркестана). В 1871 году Россия восстановила свои права на Чёрном море, добившись отмены запрета держать там свой флот. В связи с войной в 1877 г. в Чечне и Дагестане произошло крупное восстание, которое было жестоко подавлено.

После долгого сопротивления император решился на войну с Османской империей 1877—1878 годов. По итогам войны он принял чин генерал-фельдмаршала (30 апреля 1878 года).

Смысл присоединения некоторых новых территорий, в особенности Средней Азии, был непонятен части российского общества. Так, М. Е. Салтыков-Щедрин критиковал поведение генералов и чиновников, использовавших среднеазиатскую войну для личного обогащения, а М. Н. Покровский указывал на бессмысленность завоевания Средней Азии для России. Между тем, это завоевание обернулось большими людскими потерями и материальными затратами.

В 1876—1877 годах Александр II принял личное участие в заключении секретного соглашения с Австрией в связи с русско-турецкой войной, следствием которого, по мнению некоторых историков и дипломатов второй половины XIX века, сталБерлинский трактат (1878), вошедший в отечественную историографию как «ущербный» в отношении самоопределения балканских народов (существенно урезавший Болгарское государство и передавший Боснию-Герцеговину Австрии). Критику современников и историков вызвали примеры неудачного «поведения» императора и его братьев (великих князей) на театре войны.

В 1867 году Аляска (Русская Америка) была продана Соединённым Штатам за 7 млн долларов (см. продажа Аляски). Кроме того, заключил Санкт-Петербургский договор 1875 года, по которому передавал Японии все Курильские острова в обмен на Сахалин.

Историк П. А. Зайончковский полагал, что правительство Александра II проводило «германофильскую политику», не отвечавшую интересам страны, чему способствовала позиция самого монарха: «Благоговея перед своим дядюшкой — прусским королем, а позднее германским императором Вильгельмом I, он всячески содействовал образованию единой милитаристской Германии». Во время франко-прусской войны 1870 года «георгиевские кресты щедро раздавались германским офицерам, а знаки ордена — солдатам, как будто они сражались за интересы России».

В последние годы царствования Александра II, на фоне роста протестных настроений в обществе, были введены беспрецедентные полицейские меры, по существу отменившие действие и Судебного устава 1864 г., и законов о местном самоуправлении. Власти и полиция получили право отправлять в ссылку любое показавшееся подозрительным лицо, проводить обыски и аресты, без согласования с судебной властью, выносить политические преступления на суды военных трибуналов — с применением ими наказаний, установленных для военного времени. Назначенные в губернии временные генерал-губернаторы получили исключительные полномочия, что привело в ряде мест к чудовищному произволу, от которого страдали не столько революционеры и террористы, сколько мирное население. Историк А. А. Корнилов в 1909 году характеризовал эти меры правительства Александра II как «белый террор».

Рост общественного недовольства

В отличие от предыдущего царствования, почти не отмеченного социальными протестами, эпоха Александра II характеризовалась ростом общественного недовольства. Наряду с резким увеличением числа крестьянских восстаний (см. выше), появилось много протестных групп среди интеллигенции и рабочих. В 1860-е годы возникли: группа С. Нечаева, кружок Заичневского, кружок Ольшевского, кружок Ишутина, организация Земля и Воля, группа офицеров и студентов (Иваницкий и др.) готовившая крестьянское восстание. В этот же период появились первые революционеры (Пётр Ткачёв, Сергей Нечаев), пропагандировавшие идеологию терроризма как метода борьбы с властью. В 1866 г. была предпринята первая попытка убийства Александра II, в которого стрелял Каракозов (террорист-одиночка).

В 1875-е годы эти тенденции значительно усилились. К этому периоду относятся такие протестные группы и движения, как кружок курских якобинцев, кружок чайковцев, кружок Перовской, кружок долгушинцев, группы Лаврова и Бакунина, кружки Дьякова, Сирякова, Семяновского, Южно-российский союз рабочих, Киевская коммуна, Северный рабочий союз, новая организация Земля и Воля и ряд других. Большинство этих кружков и групп до конца 1870-х гг. занималось антиправительственной пропагандой и агитацией, лишь с конца 1870-х гг. начинается явный крен в сторону террористических актов. В 1873—1874 гг. 2-3 тысячи человек, преимущественно из числа интеллигенции, отправились в сельскую местность под видом простых людей с целью пропаганды революционных идей (т. н. «хождение в народ»).

После подавления Польского восстания 1863—1864 годов и покушения Д. В. Каракозова на его жизнь 4 апреля 1866 года Александр II пошёл на уступки охранительному курсу, выразившиеся в назначении на высшие государственные посты Дмитрия Толстого, Фёдора Трепова, Петра Шувалова, что привело к ужесточению мер в области внутренней политики.

Усиление репрессий со стороны полицейских органов, особенно в отношении «хождения в народ» (процесс 193-хнародников), вызвало возмущение общественности и положило начало террористической деятельности, в последующем принявшей массовый характер. Так, покушение Веры Засулич в 1878 г. на петербургского градоначальника Трепова было предпринято в ответ на плохое обращение с заключенными по процессу 193-х[. Несмотря на неопровержимые улики, свидетельствовавшие о совершенном покушении, суд присяжных её оправдал, в зале суда ей была устроена овация, а на улице её встретила восторженная манифестация собравшейся у здания суда большой массы публики.

В течение следующих лет были организованы покушения:

1878 г.: — на киевского прокурора Котляревского, на жандармского офицера Гейкинга в Киеве, на шефа жандармов Мезенцева в Петербурге;

1879 г.: на харьковского губернатора князя Кропоткина, на полицейского агента Рейнштейна в Москве, на шефа жандармов Дрентельна в Петербурге

февр. 1880 г.: состоялось покушение на «диктатора» Лорис-Меликова.

1878—1881 гг.: произошла серия покушений на Александра II.

К концу его царствования протестные настроения распространились среди разных слоев общества, включая интеллигенцию, часть дворянства и армии. В деревне начался новый подъем крестьянских восстаний, а на заводах началось массовое стачечное движение. Глава правительства П. А. Валуев, давая общую характеристику настроений в стране, писал в 1879 г.: «Вообще во всех слоях населения проявляется какое-то неопределенное, обуявшее всех неудовольствие. Все на что-то жалуются и как будто желают и ждут перемены».

Публика рукоплескала террористам, росла численность самих террористических организаций — так, Народная воля, приговорившая царя к смерти, насчитывала сотни активных членов. Герой русско-турецкой войны 1877—1878 гг. и войны в Средней Азии главнокомандующий туркестанской армией генерал Михаил Скобелев в конце царствования Александра проявлял резкое недовольство его политикой и даже, согласно свидетельствам А. Кони и П. Кропоткина, высказывал намерение арестовать царскую семью. Эти и другие факты породили версию о том, что Скобелев готовил военный переворот с целью свержения Романовых.

По словам историка П. А. Зайончковского, рост протестных настроений и взрыв террористической деятельности вызвали «страх и растерянность» в правительственных кругах. Как писал один из современников, А. Плансон, «Только во время уже разгоревшегося вооружённого восстания бывает такая паника, какая овладела всеми в России в конце 70-х годов и в 80-м. Во всей России все замолкли в клубах, в гостиницах, на улицах и на базарах… И как в провинции, так и в Петербурге все ждали чего-то неизвестного, но ужасного, никто не был уверен в завтрашнем дне».

Как указывают историки, на фоне роста политической и социальной нестабильности правительство принимало все новые и новые чрезвычайные меры: сначала были введены военные суды, затем, в апреле 1879 г., были назначены временные генерал-губернаторы в ряде городов, и наконец, в феврале 1880 г. была введена «диктатура» Лориса-Меликова (которому были даны чрезвычайные полномочия), сохранявшаяся до конца царствования Александра II — сначала в виде председателя Верховной распорядительной комиссии, затем — в виде министра внутренних дел и фактического главы правительства.

Сам император в последние годы жизни находился на грани нервного расстройства. Председатель Комитета Министров П. А. Валуев записал в дневнике 3 июня 1879 г.:

«Государь имеет вид усталый и сам говорил о нервном раздражении, которое он усиливается скрывать. Коронованная полуразвалина. В эпоху, где нужна в нём сила, очевидно, на неё нельзя рассчитывать».

Покушения и убийство

На Александра II было совершено несколько покушений:

• Д. В. Каракозовым 4 апреля 1866 года. Когда Александр II направлялся от ворот Летнего сада к своей карете, раздался выстрел. Пуля пролетела над головой императора: стрелявшего толкнул стоявший рядом крестьянин Осип Комиссаров.

Часовня на месте покушения (не сохранилась) Жандармы и некоторые из очевидцев бросились на стрелявшего и повалили его. «Ребята! Я за вас стрелял!» — кричал террорист.

Александр приказал отвести его к экипажу и спросил:

— Ты поляк?

— Русский — ответил террорист.

— Почему же ты стрелял в меня?

— Ты обманул народ: обещал ему землю, да не дал.

— Отвезите его в Третье отделение, — сказал Александр, и стрелявшего вместе с тем, кто вроде бы помешал ему попасть в царя, повезли к жандармам.

Стрелявший назвал себя крестьянином Алексеем Петровым, а другой задержанный — Осипом Комиссаровым, петербургским картузником, происходившим из крестьян Костромской губернии. Случилось так, что среди благородных свидетелей оказался герой Севастополя генерал Э. И. Тотлебен, и он заявил, что отчетливо видел, как Комиссаров толкнул террориста и тем спас жизнь государя.

• Польским эмигрантом Антоном Березовским 25 мая 1867 года в Париже; пуля угодила в лошадь.
• А. К. Соловьёвым 2 (14) апреля 1879 года в Петербурге. Соловьёв совершил 5 выстрелов из револьвера, в том числе 4 — в императора, но промахнулся.

Соловьёв был казнён 9 июня 1879 г.

Исполнительный комитет «Народной воли» 26 августа 1879 года принял решение об убийстве Александра II.

• 19 ноября 1879 года произошла попытка взрыва императорского поезда под Москвой. Спасло императора то, что в Харькове сломался паровоз свитского поезда, который шёл на полчаса раньше царского. Царь не захотел ждать и первым поехал царский поезд. Не зная об этом обстоятельстве, террористы пропустили первый состав, взорвав мину под четвёртым вагоном второго.
• С. Н. Халтуриным 5 (17) февраля 1880 был произведён взрыв на первом этаже Зимнего дворца. Император обедал на третьем этаже, спасло его то, что он прибыл позже назначенного времени, погибла охрана (11 человек) на втором этаже.

Для охраны государственного порядка и борьбы с революционным движением 12 февраля 1880 года была учрежденаВерховная распорядительная комиссия во главе с либерально настроенным графом Лорис-Меликовым.

Гибель и погребение. Реакция общества

1 (13) марта 1881, в 3 часа 35 минут пополудни, скончался в Зимнем дворце вследствие смертельного ранения, полученного на набережной Екатерининского канала (Петербург) около 2 часов 25 минут пополудни в тот же день, — от взрыва бомбы (второй в ходе покушения), брошенной под его ноги народовольцем Игнатием Гриневицким; погиб в тот день, когда был намерен одобрить конституционный проект М. Т. Лорис-Меликова.

Покушение произошло, когда император возвращался после войскового развода в Михайловском манеже, с «чая» (второго завтрака) в Михайловском дворце у великой княгини Екатерины Михайловны; на чае присутствовал также великий князь Михаил Николаевич, который отбыл несколько позднее, услышав взрыв, и прибыл вскоре после второго взрыва, отдавал распоряжения и приказания на месте происшествия.

Накануне, 28 февраля (суббота первой седмицы Великого поста), император в Малой церкви Зимнего дворца, вместе с некоторыми другими членами семьи, приобщился Святых Таин.

4 марта его тело было перенесено в Придворный собор Зимнего дворца;

7 марта торжественно перенесено в Петропавловский собор Петербурга.

Отпевание 15 марта возглавил митрополит Санкт-Петербургский Исидор (Никольский) в сослужении прочих членов Святейшего Синода и сонма духовенства.

Гибель «Освободителя», убитого народовольцами от имени «освобождённых», казалась многим символичным завершением его царствования, приведшем, с точки зрения консервативной части общества, к разгулу «нигилизма»; особое негодование вызывала примиренческая политика графа Лорис-Меликова, который рассматривался как марионетка в руках княгини Юрьевской.

Политические деятели правого крыла (в их числе Константин Победоносцев, Евгений Феоктистов иКонстантин Леонтьев) с большей или меньшей прямотой даже говорили, что император погиб «вовремя»: процарствуй он ещё год или два, катастрофа России (крушение самодержавия) стала бы неизбежностью. Незадолго до того назначенный обер-прокурором К. П. Победоносцев в самый день гибели Александра II писал новому императору:

«Бог велел нам пережить нынешний страшный день. Точно кара Божия обрушилась на несчастную Россию. Хотелось бы скрыть свое лицо, уйти под землю, чтобы не видеть, не чувствовать, не испытывать. Боже, помилуй нас. <…>».

Ректор Санкт-Петербургской духовной академии протоиерей Иоанн Янышев 2 марта 1881 года, перед панихидою в Исаакиевском соборе, сказал в своём слове:

«<…> Государь не скончался только, но и убит в Своей собственной столице… мученический венец для Его священной Главы сплетён на русской земле, в среде Его подданных… Вот что делает скорбь нашу невыносимою, болезнь русского и христианского сердца — неизлечимою, наше неизмеримое бедствие — нашим же вечным позором!».

Великий князь Александр Михайлович, бывший в юном возрасте у одра умирающего императора и чей отец был в Михайловском дворце в день покушения, в эмигрантских воспоминаниях писал о своих ощущениях в следующие за тем дни:

«<…> Ночью, сидя на наших кроватях, мы продолжали обсуждать катастрофу минувшего воскресенья и опрашивали друг друга, что же будет дальше? Образ покойного Государя, склонившегося над телом раненого казака и не думающего о возможности вторичного покушения, не покидал нас. Мы понимали, что что-то несоизмеримо большее, чем наш любящий дядя и мужественный монарх ушло вместе с ним невозвратимо в прошлое. Идиллическая Россия с Царём-Батюшкой и его верноподданным народом перестала существовать 1 марта 1881 года. Мы понимали, что Русский Царь никогда более не сможет относиться к своим подданным с безграничным доверием.

Не сможет, забыв цареубийство, всецело отдаться государственным делам. Романтические традиции прошлого и идеалистическое понимание русского самодержавия в духе славянофилов — всё это будет погребено, вместе с убитым императором, в склепе Петропавловской крепости. Взрывом прошлого воскресенья был нанесён смертельный удар прежним принципам, и никто не мог отрицать, что будущее не только Российской Империи, но и всего мира, зависело теперь от исхода неминуемой борьбы между новым русским Царём и стихиями отрицания и разрушения.».

Редакционная статья Особого прибавления к право-консервативной газете «Русь» от 4 марта гласила: «Царь убит!…Русский царь, у себя в России, в своей столице, зверски, варварски, на глазах у всех — русскою же рукою… <…> Позор, позор нашей стране! <…> Пусть же жгучая боль стыда и горя проникнет нашу землю из конца в конец, и содрогнётся в ней ужасом, скорбью, гневом негодования всякая душа! <…> То отребье, которое так дерзостно, так нагло гнетёт преступлениями душу всего Русского народа, не есть исчадие самого нашего простого народа, ни его старины, ни даже новизны истинно просвещённой, — а порождение тёмных сторон петербургского периода нашей истории, отступничества от русской народности, измены её преданиям, началам и идеалам <…>».

В экстренном заседании Московской городской думы было единогласно принято следующее постановление:

«Совершилось событие неслыханное и ужасающее: русский царь, освободитель народов, пал жертвою шайки злодеев среди многомиллионного, беззаветно преданного ему народа. Несколько людей, порождение мрака и крамолы, осмелились святотатственною рукой посягнуть на вековое предание великой земли, запятнать её историю, знамя которой есть Русский Царь. Негодованием и гневом содрогнулся Русский народ при вести о страшном событии <…>».

В № 65-м (8 марта 1881 года) официозной газеты «Санкт-Петербургские ведомости» была напечатана «горячая и откровенная статья», произведшая «переполох в петербургской печати». В статье, в частности, говорилось:

«Петербург, стоящий на окраине государства, кишит инородческими элементами. Тут свили себе гнездо и иностранцы, жаждущие разложения России, и деятели наших окраин. <…> [Петербург] полон нашею бюрократией, которая давно потеряла чувство народного пульса <…> Оттого-то в Петербурге можно встретить очень много людей, повидимому и русских, но которые рассуждают как враги своей родины, как изменники своего народа <…>».

Антимонархически настроенный представитель левого крыла кадетов В. П. Обнинский в своём труде «Последний самодержец» (1912 или позже) писал о цареубийстве:

«Этот акт глубоко всколыхнул общество и народ. За убитым государем числились слишком выдающиеся заслуги, чтобы смерть его прошла без рефлекса со стороны населения. А таким рефлексом могло быть только желание реакции».

В то же время, исполнительный комитет «Народной воли» спустя несколько дней после 1 марта опубликовал письмо, в котором, наряду с констатацией «приведения в исполнение приговора» царю, содержался «ультиматум» новому царю, Александру III:

«Если политика правительства не изменится, революция будет неизбежна. Правительство должно выражать народную волю, а оно является узурпаторской шайкой».

Аналогичное заявление, ставшее известным публике, сделал и арестованный лидер «Народной воли» А. И. Желябов во время допроса 2 марта. Несмотря на арест и казнь всех лидеров «Народной воли», террористические акты продолжались и в первые 2-3 года царствования Александра III.

В эти же дни начала марта газетам «Страна» и «Голос» было сделано «предупреждение» правительства за передовые статьи, «объясняющие гнусное злодеяние последних дней системою реакции и как возлагающее ответственность за постигшее Россию несчастье на тех из советников царских, кои руководили мерами реакции». В последующие дни, по инициативе Лорис-Меликова, были закрыты газеты «Молва», «С.-Петербургские ведомости», «Порядок» и «Смоленский вестник», печатавшие «вредные», с точки зрения правительства, статьи.

Убийству Александра II посвящены следующие строки Александра Блока (поэма «Возмездие»):

«…

Грянул взрыв С Екатеринина канала,

Россию облаком покрыв.

Всё издалёка предвещало,

Что час свершится роковой,

Что выпадет такая карта…

И этот века час дневной —

Последний — назван первым марта»

Награды

российские:

• Орден Святого апостола Андрея Первозванного (17.04.1818)
• Орден Святого Александра Невского (17.04.1818)
• Орден Святой Анны 1 ст. (17.04.1818)
• Орден Святого Георгия 4 ст. (10.11.1850)
• Орден Святого Георгия 1 ст. (26.11.1869)

иностранные:

• Шведский Орден Серафимов с цепью (06.03.1826)
• Испанский орден Золотого руна (1826)
• Польский Орден Белого орла (1829)
• Австрийский Орден Святого Стефана большой крест (1839)
• Французский Орден Святого Духа
• Бухарский Орден Благородной Бухары (1881) первый из награждённых этим орденом

Семья

Ф. С. Журавлёв Портрет императрицы Марии Александровны (1870-е).Государственный Эрмитаж

Удивительно, но оба брака Александра II были формально морганатическими:

• Первый брак (1841) — официальный, с Марией Александровной (1.07.1824 — 22.05.1880), в девичестве принцессой Максимилианой-Вильгельминой-Августой-Софьей-Марией Гессен-Дармштадтской, незаконнорожденной дочерью Вильгельмины Баденской, жены великого герцога Людвига II Гессенского (от камергера), который впоследствии вынужден был во избежание скандала признать её и других детей жены от камергера своими. Эта история для Александра, как и для всей Европы, не была тайной и послужила причиной негативного отношения со стороны его родителей.

• Второй, морганатический, брак с давней (с 1866) любовницей, княжной Екатериной Михайловной Долгоруковой (1847—1922), получившей титул cветлейшей княгини Юрьевской.

Собственный капитал Александра II составлял на 1 марта 1881 года около 12 млн руб. (ценные бумаги, билеты Госбанка, акции железнодорожных компаний); из личных средств он пожертвовал в 1880 году 1 млн руб. на устройство больницы в память императрицы.

Дети от первого брака:

• Александра (1842—1849);
• Николай (1843—1865);
• Александр III (1845—1894);
• Владимир (1847—1909);
• Алексей (1850—1908);
• Мария (1853—1920);
• Сергей (1857—1905);
• Павел (1860—1919).

Дети от брака с княжной Долгоруковой (узаконены после венчания):

• светлейший князь Георгий Александрович Юрьевский (1872—1913);
• светлейшая княжна Ольга Александровна Юрьевская (1873—1925);
• Борис (1876—1876), посмертно узаконен с присвоением фамилии «Юрьевский»;
• светлейшая княжна Екатерина Александровна Юрьевская (1878—1959), замужем за князем Александром Владимировичем Барятинским, а после — за князем Сергеем Платоновичем Оболенским-Нелединским-Мелецким.

Помимо детей от Екатерины Долгорукой, имел несколько других внебрачных детей.

***